«На соборной колокольне старого губернского города Темьяна висели колокола. Одни из них были безыменны. У других были имена: Воеводин, Голодай, Разбойный, Плакун, Княжин, Наполеон, Разгонный, Васин, Соборный.  Всех старей из колоколов был Воеводин. Колокол давно оглох и онемел. Висел он без языка, щербатый, седой от времени и от зелени. Лит он был из уральского серебра и те, кто в Темьяне помнили его звон, те сказывали, что стлался… над городом серебряной рябью, как ветерок по воде…. По краю колокола хитрой вязью вилась крещальная надпись, данная колоколу при его рождении…».

Начиная свою знаменитую повесть о колоколах, замечательный русский писатель и священник Сергей Дурылин ничуть не преувеличил. За долгие века в русской церковной культуре сложилось удивительное отношение к колоколам: как к живым. И это понятно. И сами колокола, и колокольный звон в том виде, в каком он существует в России – явление, в равной мере прекрасное и уникальное.

Колокола сопровождают человека с незапамятных времен. Первые литые колокольчики появились в Китае в XXIII-XXI веках до нашей эры. Оттуда они распространись по всей Азии, включая Ближний Восток, а около VII века до нашей эры появились в Греции. В древнем мире колокольчики использовались в качестве украшений и оберегов. Звук же колокола побольше возвещал о важных событиях и предупреждал об опасности.

В христианском богослужении колокол стал использоваться только в IV веке. Первые христиане, по мнению некоторых историков, считали колокола предметами языческого культа. Кроме того, в первые века христианства, во время жестоких гонений за веру, использовать колокольный звон в богослужении было невозможно. И только Св. Павлин Ноланский Милостивый (353 - 431) начал использовать колокол, чтобы созывать народ на молитву. Сначала в европейских храмах колокола были клепаными. Технологией литья колоколов европейские монахи овладели только в VI веке. 

Первое летописное упоминание о колоколах на Руси относится к 988 г. Известно, что в самом Киеве, в первом каменном храме - Десятинной церкви (996г.) они уже были. В 1824 году во время раскопок фундамента церкви, был обнаружен колокол весом в 40 кг, который и считается самым древним в русской истории. В Киеве же возникли и первые колокололитейные мастерские, но после татаро-монгольского нашествия колокольное дело угасло и стало возрождаться только в XV веке. 

К концу века в Москве был открыт Пушечный двор, где лили и колокола, и пушки. К тому времени русские мастера, использовавшие поначалу опыт европейских, усовершенствовали и изменили технологию колокольного литья. Звук колокола стал более певучим.  Сложился особый способ колокольного звона, отличный от западноевропейского. В Европе раскачивают колокол, у нас же стали раскачивать только его язык. Звонить стало легче, колокола стали отливать больших размеров. В 1533 г. мастер Немчинов отлил колокол "Благовестник" весом в 1000 пудов (больше 16 т) – первый на Руси тысячепудовый колокол. Причем, если древние колокола были гладкими, то теперь их украшали изображениями и надписями. В XVI веке, по свидетельству современников, в Москве при церквях уже насчитывалось до 5000 колоколов.

Колокола подбирали по высоте тона и составляли из них целые ансамбли - подборы. Скажем, на звоннице ростовского кремля 13 колоколов. Из них самый большой - "Сысой" -  отлит в 1689 г. и весит 2000 пудов, "Полиелейный" (1683 г.) – в 1000 пудов, "Лебедь" весом 500 пудов отлит в 1682 г.  

Самый большой колокол в России был отлит в царствование Николая I, в 1817 г., для колокольни Ивана Великого. "Большой Успенский" жив до сих пор, весит 4000 пудов – 65,5 тонн – и обладает удивительным голосом и чистотой тона. Всего же на знаменитой колокольне 22 колокола. Вес остальных составляет от 123 кг до 7 тонн. Большинство из них тоже имеет собственные имена — Медведь, Лебедь, Благовест, Ревун, Татарин, Реут, Вседневный, Воскресный, Семисотенный.  Весь ансамбль этих колоколов известен специалистам как «Ивановская колокольная фамилия».

Звук колокола зависит от многих факторов: от состава сплава, от пропорций и формы самого колокола, толщины его стен и так далее.  Максимальное благозвучие дает так называемый русский профиль в сочетании с классическими весовыми характеристиками. В старину считалось, что наиболее красивое звучание имеют колокола весом в 0,5 пуда, 1 пуд (16,38 кг), 2 пуда, 5 пудов, 10 пудов. Классические тяжёлые колокола, размещаемые на самых значимых колокольнях, почти всегда весят 500 пудов, 1000 пудов, 2000 пудов, 4000 пудов.

Хотя колокола, как правило, отливают из сплава 80% меди и 20% олова, в отдельных случаях использовались и другие материалы: например, чугун, стекло, серебро и даже камень.   

Прежде чем поднять колокол на колокольню, его освящают с чтением особой молитвы. С XIII же века на Руси появился обычай давать колоколам имена. Колокола ценили и любили. С другой стороны, известны случаи, когда колокола подвергали наказанию и даже казням. 

В средние века самым знаменитым новгородским колоколом был так называемый «вечник», созывавший горожан на вече. Последний раз вечевой колокол звонил в январе 1478 года. После долгой и мучительной осады новгородцы были вынуждены принять ультиматум великого князя Московского: «Вечу не быть, колоколу не быть, а государство все нам держати». Восьмого февраля великий князь повелел снять вечевой колокол и увезти в Москву. Летописец пишет, что, прощаясь с ним, все новгородцы от мала до велика плакали, как по покойнику.

Или другая история. В 1591 году набатный колокол Спас-Преображенского собора в Угличе известил о смерти царевича Дмитрия. На колокольный звон собрались горожане, «сделалась великая смута» и самосуд над подозреваемыми в убийстве.  Мятеж усмирили, и приехавшая разбираться следственная комиссия определила главного зачинщика. Виновным в призывах к бунту был признан тот самый набатный колокол, которому к тому времени исполнилось почти сто лет. Колокол сбросили с колокольни, но он не разбился, а только загудел. Затем его двенадцать раз ударили плетью, вырвали язык, отбили одну из четырех проушин ( «уши» - деталь в верхней части колокола, за которые он крепится на колокольне) и вместе с другими осужденными отправили в ссылку. В Угличской летописи сказано: «Колокол соборный благовестный, большой после убиения благоверного царевича Димитрия сослан Борисом Годуновым».

К сожалению, далеко не все знаменитые колокола дожили до наших дней. Были периоды, когда их отправляли в переплавку, скажем, на пушки, как это было, например, в царствование Петра I. В 1701 г. в Москву, по указу императора, свезли на переплавку огромное количество церковных колоколов. Потом, правда, выяснилось, что колокольная бронза для пушек не годится…

После революции 1917 года войну колоколам объявили большевики. Их уничтожали как предметы ненавистного «церковного культа», а также из чисто утилитарных соображений: стране был нужен цветной металл. Колокола снимали с колоколен, а те, которые снять не удавалось, нередко просто сбрасывали на землю. Позже появились специалисты, научившиеся раскалывать или подрывать тяжелые колокола прямо на колокольне. 

В середине 1920-х во Пскове отправили в переплавку несколько колоколов начала XVI века. В Москве утилизацией колоколов занималась государственная контора под названием Моспродцветмет. Местные власти в Костроме, Архангельске, Ярославле, Брянске, Самаре, Смоленске вынесли постановление утилизировать все колокола. В Самаре к середине января 1930 года сняли колокола со всех храмов города, а полученные за них 300 тыс. рублей вложили в строительство Дворца культуры.  

Позже бывший профессор богословия В. П. Гидулянов предложил отправлять в переплавку только «неуникальные» колокола, а наиболее ценные продавать иностранцам за валюту. Так оказался в Гарварде уникальный ансамбль из 18 колоколов Свято-Даниловского монастыря, закрытого в 1930 году.  Американский промышленник Чарльз Ричард Крейн выкупил их за 17 000 долларов и перевез в США. Спустя полвека, точнее, в 1983 году, когда монастырь вернули Церкви, зашла речь о возвращении колоколов. В 2008 году они вернулись домой. 

В Гамбургском порту было печальное место: кладбище колоколов. Во время Второй мировой войны по всей оккупированной территории захватчики снимали с церквей колокола и тоже отправляли их на переплавку в Германию. С 1939 по 1945 гг. в Гамбург было доставлено в общей сложности около 90 тысяч колоколов. Из них 75 000 были утилизированы. Остальные остались лежать на территории порта.  

Те же, колокола, которые чудесным образом уцелели, тоже в некотором смысле воевали. Например, в Кронштадте, на юго-восточной колокольне Никольского морского собора есть колокол весом в 300 пудов (4 800 кг), который в 1920-е годы по каким-то причинам не смогли сбросить с колокольни. В годы войны он предупреждал жителей города о воздушной тревоге, а при восстановлении собора этот единственный уцелевший из прежнего подбора занял свое место среди новых колоколов ансамбля. 

Надо ли говорить, что десятилетия воинствующего атеизма разорили колокольное дело в России. Но несмотря ни на что, сегодня оно возрождается. Мастерские по производству колоколов есть и в Москве, и в Воронеже, в Ярославле, в Каменец-Уральском. Восстанавливать утраченную технологию приходилось практически заново. Сейчас уже можно сказать, что колокольное дело живет, и новые колокола звучат так же, как их славные предки.