Как секта «подгорновцев» в послевоенной Украине боролась с «безблагодатной советской Церковью»

Секта… По одной из версий, происхождение этого термина связано с глаголом «secare», что означает «отсекать», «отделять». Часть, отсеченная от чего-то целого. Может ли быть жизнеспособной (тем более, животворной!) ветвь, отсеченная от лозы? Безусловным ответом будут слова Спасителя: «Аз есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин.15:5). История щедро делится живыми иллюстрациями к этим словам, снова обращая нас к архивным документам по Украине Совета по делам Русской Православной Церкви. На этот раз в них всплывает дело «подгорновцев».

От Василия Подгорного до монаха Стефана

О подгорновцах написано немало, правда в основном озвучиваются одни и те же данные, при этом, сложно выяснить со всей достоверностью, в чем была суть идеологии этой секты. Однако представление о ней мы получаем. Последователи это квазирелигиозного движения называли себя «истинно православными христианами». Эти горделивые заявления (получается, другие христиане не настоящие?) говорят о непримиримости и религиозной нетерпимости подгорновцев. К тому же членов этой секты часто сравнивают с сектой хлыстов. А самое негативное в учении последних – утверждение, что Бог может воплотиться в человека многократно, а Дух Святой может сойти на человека посредством неких магических действий. Вот откуда берут начало непрекращающиеся и доныне явления «христов», «богородиц» и самоназначенных «святых»! Считал ли основатель секты Василий Подгорный себя именно таковым, или это адепты прославили таким образом своего наставника? И что, собственно, мы знаем об основателе нашумевшей в послевоенной Украине секте?

Василий Карпович Подгорный, бывший крепостной крестьянин села Тростянец Харьковской губернии, организовал небольшой, но вполне процветающий бизнес, имел жену и детей. Потом оставил дело сыну, а сам отправился на Афон, где принял иноческий постриг от некоего старца. Вернувшись, организовал несколько монашеских общин (преимущественно из молодых девиц) и богоугодных заведений. Был обвинен Священным Синодом в сектантстве и заключен в тюремное отделение Спасо-Евфимиева монастыря в Суздале, откуда освобожден в 1913 году.

Оставим вопрос, виновен ли основатель секты в том множестве преступлений сексуального характера, в которых его обвиняли церковные власти. Если хотя бы малая их часть была бы доказана, то не сидеть ему в монастырской тюрьме, а пропадать на бессрочной каторге, как минимум. А он, как известно, при освобождении в 1913 году отказался от своей сектантской деятельности и навсегда остался в монастыре, приняв монашеский постриг под именем Стефана (отсюда еще одно название секты – «стефановцы»).

Знакомство с деятельностью Подгорного и его последователей убеждает, что претензии к нему церковных и светских властей скорее политического и гражданского, чем духовного характера. Их в «Справочнике по ересям, сектам и расколам» 1913 года перечисляет русский духовный писатель Сергей Булгаков: подрыв коренных основ семейной жизни, неуважение к официальной Церкви, ее священнодействиям, таинствам и тем, кто их совершает – православным пастырям. «Укоризненные отзывы о православном духовенстве с лицемерным оказыванием ему внешнего уважения» – такую, например, оценку автор-современник дает сим «истинным христианам».

Современные же историки Д. В. Веденеев и М. В. Шкаровский отмечают «процесс превращения «подгорновцев» (под влиянием преследования православия в 1920-е гг., форсированной коллективизации, слома традиционного уклада жизни села, а также официальной установки Московского Патриархата на признание советской власти) из течения, противостоящего каноническому православию, в квазирелигиозную по форме разновидность антикоммунистической оппозиции».

Неподдающиеся

А что подгорновцы представляли собой после окончания Великой Отечественной войны?

Обратимся к архивам по Украине Совета по делам Русской Православной Церкви (далее – Совета) за I квартал 1946 год. Уполномоченный по Сумской области сообщает республиканскому руководству: «…оставалась существовать секта подгорновцев. Но и здесь принятыми мерами с этой сектой покончено, все эти церкви теперь находятся в ведении Московской Патриархии. Подгорновцы замещены другими священниками, которые и оправдывают своё назначение. В настоящее время секта подгорновцев в своей активности постепенно слабеет, теряет свою силу и значение. Отношение подгорновцев к православному духовенству и церкви смягчилось, стали приветливее при встрече с духовенством даже те, которые раньше чуждались православных священников, другие стали посещать церковь и участвовать в хоре; несколько человек присоединились к православию без соблюдения какого-либо обряда…другие, можно сказать, стоят на переломе. Правда, есть среди них и фанатическая враждебность по отношению к православной церкви». Из текста документа следует, что в первый мирный год с сектой подгорновцев еще покончено не было. Мы также убеждаемся, что официальная Церковь Московского Патриархата не препятствовала возврату заблудших под ее кров. Другое дело, что не все последователи Подгорного были готовы этим воспользоваться.

В селе Угроеды Краснопольского района прихожане отказываются от регистрации, в селе Бакировка Ахтырского района раскольники по ночам собираются в частных домах.

«Проводят беседы, враждебного характера против православного духовенства, Московской Патриархии, говорят, что все священники безблагодатные, а подгорновские священники, сидящие в заключении, благодатные. Идущим в церковь говорят: "куда вы идёте, там нет благодати божией, грех туда ходить, там служат безблагодатные советские священники"» (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 99. Л.4–7).

Какие счеты были к ним у органов

Далее уполномоченный приводит список лидеров движения и отмечает, что поименованные «вожаки» намеренно проводят свои собрания накануне воскресных и праздничных дней, и длятся эти сходки до двух часов ночи. Собираются на них по 30–40 человек, что, якобы, сокращает посещаемость церквей: до 20–30 человек, вместо 50–150. «Приняты меры для проверки и устранения этого явления».

Чем вызвана эта трогательная забота советского чиновника о посещаемости православного храма? Разумеется, не стремлением к укреплению приходов легальной Церкви. У советской власти к подгорновцам имелись свои давние счеты. Если к началу революционных событий секта, по утверждению Булгакова, «утратила свой острый характер», то в послереволюционный период в результате антирелигиозной политики большевистской власти ситуация с раскольниками снова обострилась. Массовое закрытие храмов, репрессии против священнослужителей, рукоположенных в порядке апостольского преемства, способствовали тому, чтобы их место в среде православных верующих занимали личности сильной воли, способные влиять на людей, но христианское учение и исполнение заповедей Спасителя в реальной жизни трактующие весьма своеобразно. В 20-е годы появились новые лидеры «стефановцев», в том числе внук Василия Карповича Подгорного Василий Филиппович.

В этот период подгорновцы усилили свое отчуждение и от государства, и от официальной Церкви, политику которой, направленную на компромисс с безбожными властями, отрицали. Характерными для общин подгорновцев в этот период стали бойкот социально-политических мероприятий власти и максимальное дистанцирование от общественной жизни. Соответствующим было и воспитание детей: отказ от выполнения конституционно закрепленных обязанностей, включая службу в армии и участие в выборах органов власти, взращивание в молодом потомстве апокалиптических настроений. Резко негативно отнеслись подгорновцы к коллективизации, изгоняя колхозников из своей среды. За всем этим последовали карательные меры государства. Многие лидеры секты были арестованы. В 1934 году был задержан, а в 1937-м расстрелян в лагере Василий Филиппович.

С врагами своего врага

В годы Великой Отечественной войны общины подгорновцев частично возродились на оккупированной территории Сумской, Полтавской, Запорожской, Кировоградской и Днепропетровской областей. Немцы благосклонно отнеслись к сектантам: им на руку было любое противостояние лояльному к советской власти Московскому Патриархату. Пользуясь этим, «стефановцы» созвали в октябре 1942 года в Тростянце Сумской области «Всеукраинский съезд», который выбрал «Руководящий совет» во главе с Григорием Дудником и участием священников-подгорновцев Григория Сокрута и Иоасафа Черченко. «Совет» получил от захватчиков разрешение занять несколько храмов и открыть монастырь. По сведениям Наркомата госбезопасности (НКГБ), упомянутый съезд призвал молиться за немцев и помогать им в борьбе с партизанами (ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 10822. Л. 69).

Проповедник-подгорновец Иван Черченко так обращался к членам общины:

«Гитлер освободил нас от жидо-большевистского гнета, поэтому будет очень правильно, если мы в своих проповедях будем благодарить его и молить Господа о даровании ему победы над врагом», а священник-подгорновец Леонтий Фурдыло заявлял прихожанам: «Только благодаря немцам Бог дал нам храм, и мы должны молиться за здоровье их» (ОГА СБУ. Ф. 65. Д. 10822. Л. 167, 170).

При этом, по данным агентуры НКГБ, деятельностью «стефановцев» Украины руководило некое «Епархиальное управление», скрывавшееся в местечке Славгород Краснопольского района Сумской области.

Общины «подгорновцев» находились в оперативной разработке НКГБ УССР, в следствие чего в 1944 году на них было заведено централизованное агентурное дело НКГБ УССР «Халдеи», 15 активистов сектантского движения были арестованы. При этом контрразведка выявила факты сотрудничества некоторых из них с немецкими спецслужбами. В частности, один из церковных старост Сергей Курочкин обвинялся в том, что, завербованный гестапо, помогал немцам бороться с партизанами, ряд выданных им патриотов были казнены оккупантами. Вскрывались и другие факты, когда, воспользовавшись приходом оккупантов, часть пострадавших от раскулачивания и репрессий «стефановцев» мстили обидчикам (ОГА СБУ. Ф. 13. Д. 375. Л. 122–123).

Другой факт. Открывший подгорновскую церковь в селе Пологи Ахтырского района Сумской области раскулаченный Иван Остапенко подал заявление в немецкую полицию на своих обидчиков, вернул ранее отобранный дом и оклеветал ряд односельчан, обвинив их в помощи партизанам, в результате чего немцы расстреляли трех человек (ОГА СБУ. Ф. 2. Оп. 23. Д. 26. Т. 2. Л. 8).

В мае 1945 года в Сумской области НКГБ был «вскрыт центр антисоветской церковно-монархической организации подгорновцев». Участники обвинялись в распространении в период оккупации «клеветы на советскую власть». 15 января 1946 года Военный трибунал Сумского гарнизона приговорил пять участников группы к 5–10 годам лагерей.

Такие драматические события кроются под скупыми строчками отчета сумского уполномоченного.

Читая документы, то и дело задаешься вопросом: что же такого духовно притягательного было в учении Василия Карповича, если оно вызвало множество последователей, а лучше сказать – продолжателей, и в чем причина сравнительного долгожительства этой секты? При всей слабости теоретической базы движения, многие современники, даже будучи его противниками, отмечали сильную харизму лидера, подкупающую убежденность в необходимости противостоять несправедливой политике церковных и государственных властей. Но лукавый дух силен. Известно, что в любом расколе одной из первых у отделившихся от целого попирается добродетель смирения. Затем незаметно и как бы невзначай осуждение греха переходит к осуждению личностей. Нередко сегодня можно услышать в осуждение Церкви: она сегодня воинствующая. Но это смотря как задать вопрос: на кого или что направлен ее протестующий голос? Разве на уничтожение инакомыслящих словом и делом? Нет. На борьбу с грехом в каждом из нас.

 Вряд ли в этом случае стоит обобщать, но чем больше узнаешь об истории сект и их лидеров, тем больше утверждаешься в мысли, что поиски Бога в отрыве от Православной Церкви неизменно приводят в сети лукавого. По этому поводу весьма определенно высказывались многие отцы Церкви. Так, святитель. Иоанн Златоуст в толковании на Послание к Ефесянам (65,11) писал, что «производить разделения в Церкви не меньшее зло, как и впадать в ереси... грех раскола не смывается даже мученической кровью».