Жизнь поэта Ивана Савина стала символом трагедии русских мальчиков, раздавленных «красным колесом» революции и гражданской войны.
«То, что он оставил после себя, навсегда обеспечило ему
незабвенную страницу в русской литературе». Так писал великий писатель Иван
Алексеевич Бунин, когда получил в 1927 г. в Париже весть о кончине в Финляндии
замечательного русского поэта Ивана Савина.
А вот какие слова нашел другой известный литератор
российской эмиграции Александр Амфитеатров. «Какая «художественная» поэзия не
примолкнет в смущении и испуге, заслышав рядом раздирающие душу стихотворные
вопли Ивана Савина…Надмогильные вопли брата над зверски расстрелянными
братьями, над оскорбленными и униженными сестрами? Да во всей русской поэзии
нет более страшных, острее впивающихся в сердце стихов.»
Действительно, жизнь и наследие Ивана Савина, умершего
совсем молодым , стали символом
трагедии русских мальчиков, раздавленных «красным колесом» революции и
гражданской войны.
Выходец из многодетной семьи, он пошел добровольцем в
Белую армию и, заболев тифом, не сумел эвакуироваться. Попав в плен, пережил
побои, издевательства, его раздетого гнали вместе с другими арестованными через
ледяные степи. Впоследствии, чудом выбравшись в Финляндию, Иван Савин с
потрясающей силой описал пережитое в стихах и очерках. Его строки просто
невозможно читать спокойно. Вот что он писал о своих расстрелянных братьях: «Ты
кровь их соберешь по капле, мама, / И зарыдав у Богоматери в ногах, /
Расскажешь, как зияла эта яма, /Сынами вырытая в проклятых песках. / Как
пулемет на камне ждал угрюмо, / И тот, в бушлате, звонко крикнул: «Что,
начнем?/, Как голый мальчик, чтоб уже не думать/ Над ямой встал и горло
проколол гвоздем». Это стихотворение Савин закончил словами, которые золотыми
скрижалями выбиты на небосклоне русской поэзии: «Всех убиенных помяни, Россия, /
Егда приидеши во царствие Твое».
Иван Савин был глубоко верующий человек и свой
поэтический дар воспринимал как миссию. «Я, Иван, не помнящий родства, /Господом
поставленный в дозоре, / У меня на ветреном просторе/ Изошла в моленьях голова.
/ Все пою, пою. В немолчном хоре/ Мечутся набатные слова. / Ты ли, Русь,
бессмертная, мертва, / Нам ли сгинуть в чужеземном море?»
И, конечно, поэт мечтал снова увидеть Россию, просто
бредил своим возвращением: «Услышу ль голос твой? Дождусь ли/ Стоцветных искр
твоих снегов?/ Налью ли звончатые гусли/ Волной твоих колоколов, /Рассыпав дней
далеких четки,/ Свяжу ль их радостью, как встарь?/ Твой блудный сын, твой инок
кроткий,/ Твой запечаленный звонарь».
Иван Савин был поэтом огромного, глубоко национального
масштаба. Его стихи нужны особенно сейчас.