Поэт Николай Туроверов называл Францию «веселой мачехой». Мать у него была одна – Россия. Уйдя с Гражданской войны в эмиграцию, он так ее больше и не увидел.

Над его строками тысячи людей, не стесняясь, плакали, по его стихам учили русскому языку, он был необычайно популярен, особенно в военных и казачьих кругах. Правда происходило это не в России, не в родных донских степях, а во Франции.

Николай Николаевич Туроверов (1899 -1972) родился в станице Каменской области войска Донского в старинной казачьей семье. Совсем молодым ушел на гражданскую, был подъесаулом Лейб- гвардии Атаманского полка. Туроверов был дважды тяжело ранен, переболел возвратным тифом, но все-таки выжил. Казаки его, раненного, внесли на один из последних пароходов. Не тогда ли родились его, без преувеличения, гениальные строки: «Уходили мы из Крыма/Среди дыма и огня. / Я с кормы все время мимо/ В своего стрелял коня/. А он плыл, изнемогая, /За высокою кормой, / Все не веря, все не зная, / Что прощается со мной».

Потом была Сербия, где он таскал мешки с мукой, а затем служил в пограничной страже. Именно тогда у него стали рождаться стихи, где с потрясающей силой говорилось о навсегда ушедших донских хуторах, о трагедии гражданской войны, об оставленной Родине. Он находил необыкновенно яркие образы и метафоры: «Ах Русь, Московия, Россия,/ -Простор безбрежно снеговой, / Какие звезды золотые/ Сейчас зажгутся над тобой». Туроверов говорил о трагедии братоубийственной бойни, и, конечно, не мог не обращаться к вере. «Кто завтра жребий смертный вынет, /Чей будет труп в снегу лежать?/ Молись, молись о дальнем сыне/Перед святой иконой мать!».

С 1924 года в жизнь Николая Николаевича вошла Франция – и уже до конца. Он сумел найти работу в банке, воспитывал дочь, и, конечно, продолжал писать стихи. Но надо отметить еще одну грань этого удивительного человека. Он являлся не только поэтом, Туроверов был историком, организатором многочисленных выставок, хранителем реликвий казачьей и военной славы. Он публиковал статьи по истории казачьего быта и искусства, был одним из организаторов знаменитого русского венно-исторического музея в пригороде Парижа Курбевуа. В год столетия гибели Пушкина в 1937 г. в парижском зале Плейель была организован поистине историческая выставка «Пушкин и его эпоха». Ее создал знаменитый балетмейстер, наследник Дягилева Сергей Лифарь. Залы, посвященные Пугачеву и «Капитанской дочке», составил Николай Николаевич Туроверов.

В 1939 Николай Николаевич записался в Иностранный Легион и воевал в Африке. После войны он продолжал свою неутомимую деятельность, будучи Председателем Казачьего Союза и Общества по сохранению русских древностей. И, конечно, продолжал свою необыкновенную поэтическую работу. «И Бог, в любви изнемогая,/Ладонью скроет влагу вежд,/ И будет ветер гнуть, играя,/ Тяжелый шелк его одежд».

Николай Николаевич Туроверов ушел из жизни в 1972 году. Но до сих пор на его могиле на знаменитом русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа живые цветы и благодарные записки от поклонников этого удивительного таланта поэта и воина.