Юлия
Николаевна Рейлингер (1898-1988) происходила из семьи прибалтийских баронов. В
страшные годы гражданской войны в Крыму она потеряла мать и двух сестер и с
огромным трудом сумела выбраться в Константинополь. Дальше была Прага, а потом
– Париж.
В Праге
нанялась гувернанткой в семье, воспитывавшей детей Марины Цветаевой, однако на
великую поэтессу особого впечатления не произвела. Юлия Николаевна была
довольно закрытым человеком, хотя очень любила жизнь.
В Париже она
брала уроки у писавшего в своего рода древнерусском стиле художника Дмитрия
Стеллецкого, а также у знаменитого французского живописца Мориса Дени.
Наверное, отсюда появилось стремление к сочетанию строгих канонов русской
иконописи и новейших тенденций западной живописи.
Огромное
влияние на нее имел ее духовный отец, знаменитый русский религиозный философ ХХ
века о. Сергий Булгаков. Она начала расписывать церкви. В Льеже создала фрески
к Церквям св. благоверного князя Александра Невского и преподобного Серафима Саровского.
В 1931 в
пригороде Парижа Медоне из барака был выстроен русский православный храм св.
Иоанна Воина. Юлия Николаевна купила на проходившей в то время в столице
Франции международной выставке большие фанерные загрунтованные щиты и укрепила
их на стенах будущего храма. Именно на них она оставила свои дивные росписи на
библейские сюжеты, которые просто поразили современников. Даже строгий владыка
Евлогий сказал об этих работах, которые иногда неправильно называли фресками
(фрески – это роспись на оштукатуренных стенах). Итак, один из самых выдающихся
русских пастырей ХХ века отметил, что она расписала церковь «немного
стилизованно разработав темы Апокалипсиса, но в общем удачно справилась с
работой».
В 1935 Юлия
Николаевна стала монахиней в миру под именем сестры Иоанны.
После войны,
следуя духовному завещанию о. Сергия Булгакова, Юлия Николаевна вернулась в
СССР. Она хотела жить в Ленинграде, но ее отправили в ссылку, в Ташкент. К тому
времени она совсем оглохла, открыто заниматься иконописью, естественно, было
невозможно. Рейтлингер расписывала платки по заказу.
Когда Юлия
Николаевна поселилась в Москве, в ее жизнь вошел новый пастырь – о. Александр
Мень. По его просьбе она писала иконы для его прихожан.
«Представлять себе Создателя, как могучего перводвигателя,
грозного и страшного – это еще не вера, не вера христианская. Вера без любви
немыслима. Только любовью устремленное сердце – верит, и только эта вера делает
чудеса», - писала она.
И вот сегодня в Доме русского зарубежья имени Александра
Солженицына действует постоянная выставка, в залах которых восстановлено
удивительное убранство храма в Медоне. Наследие сестры Иоанны наконец-то
полноправно вернулось в Россию.