Как живут православные в преимущественно мусульманском Кыргызстане? На сколько тысяч человек накрывают в праздничные дни столы возле собора в Бишкеке? Кому помогают в православной службе милосердия? Кто становится священником в этой среднеазиатской стране, и какие проблемы, помимо относящихся к служению, приходится решать батюшкам? Об этом, а также о том, как удается строить в Кыргызстане по храму в год, и почему в прошлом году две трети епархии «встали на лыжи», рассказывает епископ Бишкекский и Кыргызстанский Даниил.

Воскресенский собор в Бишкеке. Кыргызстан

Первые шаги

Ваше Преосвященство, Вы родились в России (тогда это был Советский Союз) в Кировской области, учились в Саратовской духовной семинарии, потом служили на приходах Саратовской и Вятской епархий, были проректором и ректором духовного училища. А через полтора года после возведения в сан епископа вас назначают на кафедру в другую страну. Как это было?

– Было благословение священноначалия – Святейшего Патриарха, Священного Синода – нести послушание здесь, в Кыргызстане. Конечно, я абсолютно не был знаком с этой страной. Я знал по географии, где она находится, – советское образование все-таки было очень крепким в этом направлении. За год до моего назначения я один раз побывал в Казахстане. Конечно, заранее посмотрел, поинтересовался, изучил все, что касается Кыргызстана, до назначения сюда. Но все же было, конечно, необычно: все-таки из северной страны России приехать сюда, в южную страну, было очень ново, но и очень интересно.

Епархия была образована в 2011 году, до меня здесь уже был архиерей, я второй.

Как Вас принял Кыргызстан? Ведь Вы приехали хоть и из дружественной страны, но все же из другого государства…

– Когда я вышел из самолета, удивился сухому теплому воздуху. Это было 1 августа, на преподобного Серафима Саровского. Встретил меня посол Российской Федерации Андрей Андреевич Крутько, встретила часть духовенства, казачества. Потом приехали в епархию – собор и площадь были забиты народом. Я отслужил молебен на начало доброго дела, пообщался с народом, увидел добрые, светлые, радостные лица. В течение месяца происходило общение с представителями государства, знакомство с ними: я бы сказал, это абсолютно светлые, добрые, простые люди.

Необходимо ли Вам принимать гражданство?

– Я человек законопослушный, пять лет должно пройти. В начале необходимо подать документы на вид на жительство, а после определенного периода проживания подается заявление на гражданство.

А двойное гражданство допускается?

– У нас нет двойного гражданства, но можно быть гражданином двух государств.

Свои среди своих

В Кыргызской Республике живет немногим более 6 млн человек, около 80% населения – это мусульмане. А сколько причисляет себя к православным?

– Примерное число наших православных – это 350 тысяч человек. После Казахстана и Узбекистана мы третьи по количеству православных. Кыргызстан – вообще маленькая республика. И несмотря на то, что официально жителей около 6 миллионов, в реальности вполовину меньше, потому что большинство выехало на заработки. Мы понимаем, что государство бедное, и многие уехали на заработки в Россию либо в другие государства.

Православные, которые здесь живут, концентрируются определенными группами: это Чуйская долина, Бишкек и его округа, также Иссык-Кульская область; есть еще несколько областей. А есть и такие области, где православных нет и никогда не было.

Это только русские, или есть представители иных национальностей?

– Всего в Кыргызстане живет 154 национальности. Конечно, есть среди наших прихожан и кыргызы, и узбеки, и корейцы, и китайцы. Интересно, что у корейцев имена бывают русские, а фамилии остаются корейские. А у китайцев и имена, и фамилии русские: Иван Иванович Петров, например. Вообще в Киргизии законодательство по части религии очень либерально по сравнению с остальными среднеазиатскими республиками. Поэтому здесь много и сект, и различных христианских конфессий, которые иногда состоят почти из одних кыргызов. И постепенно происходит так, что кто-то в чем-то разочаровывается, вразумляется, начинает понимать что-то – и переходит в Православие.

Христианство является хоть и религиозным меньшинством в республике, но все же Русская Православная Церковь – это самое крупное религиозное объединение Кыргызстана после ислама. Как выстраиваются ваши взаимоотношения с государственной властью?

– С мусульманами у нас все хорошо, слава Богу. И на местах отцы работают с имамами, и у меня с муфтием встречи часто бывают. Обсуждаем разные вопросы: где-то он мне что-либо подскажет, где-то – я ему. У нас очень добрые, человеческие, дружественные отношения. С общественностью бывает по-разному, как в большой семье, но в целом отношения теплые. С государственной властью стараемся вести диалог – патриотичный, дипломатичный. Православные Кыргызстана – это патриоты своей страны. Православие и православные играют созидательную роль, помогая нашему хоть и молодому, но самостоятельному и независимому государству развивать экономику, социальное служение.

В Казахстане перешли на латиницу, а в Кыргызстане нет таких попыток?

– Кыргызстан и ментально, и культурно очень близок России. Действительно, наши соседи в других республиках переходят на латиницу. Тут, конечно, есть политические мотивы: они хотят отойти от советского прошлого. Но население к этому относится не очень хорошо. Очень многие ведь едут в Россию, а там русский язык, кириллица. А в Америку и Европу массово не едут. Островок кириллицы пока сохраняется в Кыргызстане, слава Богу. Наши граждане – единственные из жителей среднеазиатских республик, которые имеют льготы при работе в России: например, могут по своим водительским правам устроиться там на работу.

Но это, наверное, не потому, что они читают и пишут на кириллице?

– Это одно из условий, которое помогает им. Потому что россияне тоже смотрят на то, как относятся здесь к русскому языку, и реакция положительная. Это помогает гражданам Кыргызстана работать в России и обеспечивать свои семьи.

Митрополия в Средней Азии

В России есть различные государственные программы по восстановлению разрушенных храмов – тех, которые являются памятниками архитектуры. В Кыргызстане, видимо, таких программ нет?

– Нет, у нас вообще такого нет. Приходится делать это самим… Есть, конечно, круг предпринимателей, которые нас поддерживают. Часто мне задают вопрос: «А Россия помогает?» Нет, конечно. В основном наши предприниматели поддерживают, ну, и правильное планирование позволяет что-то строить. В восстановлении Воскресенского собора в Бишкеке президент (сейчас экс-президент) Атамбаев помог.

Владыка, сколько священников служит в вашей епархии? Сколько храмов? Есть ли монастыри?

– У нас чуть более 60 человек священства вместе с диаконами. Для нас это очень хорошо: когда я приехал, было около тридцати. Пятьдесят с лишним приходов, несколько часовен, женский монастырь. Есть и подворье архиерейское, где мы будем подавать документы на открытие Казанского мужского монастыря. Есть, конечно, и монашествующие – более десяти человек.

Откуда берутся священнослужители в Кыргызстане? Это местные батюшки, или есть те, кто направляется из России? Как вы готовите новое духовенство?

– Есть семинария в Ташкенте в Узбекистане – кто-то ее заканчивает. Здесь есть филиал семинарии, трижды в год проходят сессии по двум отделениям: в первом учатся миряне, в другом – духовенство-заочники. Одну сессию проводим своими силами, а на две приезжают преподаватели из семинарии.

Как устроена Среднеазиатская митрополия?

– У нас настоящая митрополия. Среднеазиатский митрополичий округ – это четыре независимых страны: Узбекистан, Таджикистан, Туркмения и Кыргызстан. В каждой стране свой независимый архиерей (кроме Туркмении – там пока Патриаршие приходы, ими временно управляет архиепископ Пятигорский и Черкесский Феофилакт). Каждый в своей стране управляет самостоятельно, только архипастырски друг друга поддерживаем. А помочь как-то невозможно: в каждой стране – свое законодательство, свой менталитет, своя культура. К тому же для религиозной деятельности требуется регистрация.

Эта регистрация – наследие Советского Союза?

– Именно так. Ее выдает отдел по делам религий. Если к нам приезжает священник из-за границы, то мы подаем сведения в госкомиссию, ставим в известность, что у нас происходит. И мы не против этого. Это правильно: здесь много радикальных течений, и их государство хочет контролировать. А нам скрывать нечего.

Где согревают сердца

Интересно, что в Воскресенском соборе и в будний день есть народ.

– В самом Бишкеке два больших храма – Воскресенский и Владимирский соборы. Здесь для православных любых возрастов храм является островом самоидентификации их религиозной и культурной жизни. На воскресные и праздничные службы храм забит.

Но на богослужения люди приходят молиться, а могут ли они где-то общаться помимо службы?

– Это, конечно же, трапезная. При храмах есть ухоженные территории, пекарни, где можно взять что-то перекусить. Организовываются показы фильмов, концерты, бардовские выступления. Иногда люди сюда приходят, чтобы просто культурно пообщаться. В селах, конечно, все по-разному, но в основном отцы активные, постоянно проводят различные мероприятия. По праздникам здесь, в Бишкеке, на храмовой территории накрываются столы, готовится трапеза на три-четыре тысячи человек, и все съедается. Люди в ограде церковной согревают свои сердца, потому что за оградой им бывает тяжело: где-то притеснения, где-то – национальный вопрос.

А по городу бывают крестные ходы?

– Да, конечно. 9 июня у нас большие торжества в честь Тихвинской иконы Божией Матери. Еще в XIX веке монахами в Иссык-Кульский монастырь был принесен список этой иконы. Этот образ и горел, и стреляли в него, но икона сохранилась – она чудотворная. Мы составляем списки чудес, которые от нее происходят.

Храм за храмом

Сколько храмов удалось построить за последние годы?

– Пять храмов за пять лет моего служения в Кыргызстане.

В год по храму – для Кыргызстана это очень даже хорошо.

– Сам народ этого хочет, надо только их поддерживать. Вот 10 февраля мы освятили храм во имя святого Димитрия Солунского. Батюшка взял благословение собирать деньги на строительство, через два года собрал примерно 3 млн рублей, показал мне проект, летом освятили закладку храма, а зимой уже освящали церковь. Храм сделан капитальным, сейсмоустойчивым, с кирпичными стенами: вместе с иконостасом он нам обошелся примерно в 5 млн. Хотим этот проект сделать типовым и пробовать его распространять и в других местах.

«Бывает, и таксуют»

А на что живут священники?

– Конечно, какую-то совсем небольшую часть дохода они получают от служения в храме, однако этого мало. Многие работают: занимаются сельским хозяйством, пашут, сеют, собирают, продают, держат пасеки. Некоторые даже таксуют. Я не имею морального права запретить им: а на что они семьи будут кормить? Мы говорим о многодетности: у нас в Кыргызстане, как и вообще в Средней Азии принято, чтобы семьи были многодетными. Православные здесь – не исключение, прошел тот мертвый период, когда русские не рожали. У нашего духовенства, в основном, не менее четырех детей.

Сейчас в очередной раз поднимается вопрос об открытии в Бишкеке филиала МГУ. Конечно, для нас это будет огромная помощь. Для русскоязычного населения, для самих кыргызов, для других национальностей. Потому что возьмем обычную школу: один кыргызоязычный класс – 20-25 человек, а классы с преподаванием на русском языке – пять классов на параллели, по 50 человек в классе. Там и русских-то немного, но кыргызы хотят получать образование на русском языке. Если у нас будет свое достойное высшее образование, это будет прекрасно.

Дом милосердия

Святейший Патриарх Кирилл большое внимание уделяет вопросам подготовки людей ко крещению, работе с молодежью, социальной деятельности Церкви. В вашей епархии занимаются такой работой?

– Конечно же, проходят огласительные беседы: сейчас уже есть люди, которые этим занимаются. Люди, прошедшие оглашение, зачастую остаются в храме, становятся постоянными прихожанами. Перед крещением обязательно пройти три беседы, но если кто-то желает большего, то проходят и двенадцать бесед. Есть также еженедельные курсы, которые ведут священники.

Есть и воскресные школы?

– Практически на каждом приходе. В общей сложности в них учатся примерно 350 детей.

А православные гимназии?

– У нас они называются школами. Епархия, приходы – соучредители с государством. Всего пять общеобразовательных школ при приходах с компонентами Закона Божия, где-то – языков, истории.

Пять школ – для Кыргызстана это хорошо!

– Больше ни у кого в Средней Азии нет. В Казахстане только еще одна в Павлодаре.

А как обстоят дела с социальной работой?

– Социальное направление – это совершенно отдельная забота. Это колоссальный, гигантский труд сестер милосердия, Общества православных врачей, волонтеров, Молодежного отдела. Несколько раз в неделю они проезжают по Бишкеку на автомобиле, занимаются лечением и кормлением. Каждый день в 11 часов (а если холодно, то и два раза в день) при епархии в специальной трапезной мы кормим до 70-80 человек.

Помогаете всем, несмотря на то, к какой вере они принадлежат?

– Лет восемь-десять назад это были русские, сейчас, в основном, одни кыргызы. Пища – та же, что готовится в епархиальном управлении.

Ведется работа по помощи матерям. Сейчас курируется уже пять семей. Одну женщину отговорили от аборта, и сейчас у нее все хорошо. Православные врачи (более 10 человек) ежедневно по расписанию проводят свои приемы. Они бесплатно смотрят наших прихожан.

Со стариками у нас тоже очень большая работа: и на дому курируем, и здесь помогаем. Для нищих существует вещевой склад, им мы тоже помогаем.

Что сейчас с экономикой Кыргызстана? Чем занимается народ, где работает, в каких сферах?

– Живем мы за счет тех людей, которые работают за границей. А второе направление – купи-продай. В последнее время у нас стали строиться заводы, перерабатывающие сельскохозяйственную продукцию. Также есть множество полезных ископаемых, но это направление требует больших вложений. Сейчас мы и в Евразийском, и в Таможенном союзе – это тоже заставляет нас развиваться экономически.

Эхо безбожного века

В XX веке, в период правления богоборческих властей, в СССР очень сложно было верующим исповедовать свою веру. Особенно это касалось России. Здесь и репрессии были жестче, и храмы уничтожались активнее. В союзных республиках, одной из которых являлась Киргизская ССР, обычно было несколько «свободнее дышать». Как Православие в Киргизии прошло через испытания XX века? Как жили простые верующие и духовенство в этот период? Есть ли у вас свои новомученики?

– У нас есть собор среднеазиатских святых – 26 человек. Двадцать один из них – кыргызстанцы. Казахстан был охвачен голодом. В Узбекистан было непросто попасть. Так что люди сюда бежали. Здесь тоже были тройки НКВД, были репрессии, но не такие сильные, как в других местах. В самом Фрунзе (Бишкеке) было пять православных храмов – ни одного не осталось, но все же в Киргизии было легче, поэтому сюда многие бежали. Однако и здесь уничтожали верующих. Целый Глинский монастырь сюда уходил, в Токтогуле они прятались. Все, кто там был, – мученики и исповедники.

Мы ведем свой мартиролог. В него вошли и древние святые – здесь и апостол Фома проходил. Один из предполагаемых его путей – Шелковый путь. Также здесь есть источники праведного Иова Многострадального. Считается, что он, когда заболел, сюда приходил. Эти источники издревле носили названия в честь Иова, это не что-то новое. По современным святым мы готовим документы, изучаем архивы. Создана программа для воскресных школ по нашим святым. 

Да, мы знаем преподобного Ираклия Иссык-Кульского, и мощи его у нас лежат, поэтому мы его особо почитаем. Но и других святых много.

Всей епархией – на лыжи

На территории Кыргызстана расположен горный массив и предгорья Тянь-Шаня. У вас наверняка много туристических природных достопримечательностей. За те неполные пять лет, что Вы служите здесь, что удалось увидеть?

– Я увидел все. Здесь одиннадцать климатических поясов. Горы – они разные. Где-то Тянь-Шань соприкасается с Памиром. Тут ведь и по 7 тысяч метров вершины есть. Летом – Иссык-Куль, различные горные походы. За пять лет у нас побывало большое число россиян, которые один раз сюда приехали – теперь по нескольку раз в год приезжают. А мы им помогаем хорошо отдохнуть, встречаем, провожаем.

В этом году у нас семьдесят процентов епархии встало на горные лыжи, сноуборды. Некоторые люди, которые выросли в Бишкеке, ни разу не были в горах. Я их сподвиг к поездкам в горы, и им понравилось.